(1977) Лапшинский В. И снова поем в KДС…, дополняет Александр Kукушкин

И снова поем в KДС…
Вспоминает В. Лапшинский, в хоре с 1969 г., 1-й бас

Апрель 1977 года…
Двадцатилетие хора с отчетным концертом в зале им. Чайковского закончилось шумным застольем, песнопениями с пивопитием… Хористы умеют веселиться, а особенно, если собираются вместе. примеру, на банкете, посвященном юбилею хора. Даже первокурсники, поборов свою робость, предлагают на суд других хористов и гостей свою песенку. Сразу вспоминается, как я тоже будучи первокурсником, вместе с другими первокурсниками образца 1969 года (см. мою статью «Серебро и золото..») пел:

«Ты никогда не бывал в этом городе светлом…»

Хлопаем теперешним первокурсникам от души! Многие ли из них сумеют совместить напряженную учебу в нашем родном МИФИ с не менее напряженной хоровой жизнью? Подозревают ли они, что совсем скоро им придется петь в KДС?

До концерта… по сценарию профессора Шароева

Итак, казалось бы, можно вздохнуть с облегчением… Закончился юбилейный марафон. Мы здорово спели на XX летии хора в зале Чайковского, когда на сцене в юбилейном составе было 112 хористов… Но впереди заключительный концерт самодеятельных коллективов России в KДС! Участвовать в этом концерте как лауреатов фестиваля самодеятельного творчества пригласили и наш хор. На репетициях, которые начались сразу же после хорового юбилея, нашим хормейстерам пришлось взывать к энтузиазму хоровых масс. Все устали, а для студентов настала пора, как следует взяться за учебу! А участие в концерте в KДС означало как минимум целую неделю ежедневных (прим ВАЛа: с утра до вечера!) репетиций прямо во Дворце Съездов! Причем репетиции и были запланированы с 23 по 30 мая! Kак раз на время зачетной недели, на время, когда любой студент начинает ценить на вес золота каждый час, а уж тем более – каждый день.

Это время, когда есть возможность и жизненная необходимость подчистить все «хвосты», досдать лабораторные работы, домашние задания и, конечно, зачеты. Ну, а инженерам необходимо, как мне, например, готовится к серьезным экзаменам для поступления в аспирантуру. И сдавать кандидатский минимум…

Сдача «кандидатского минимума» для меня прошла вполне успешно! Философию я сдал заранее еще в прошлом году. Иностранный – после Нового года, а оставшийся кандидатский экзамен по специальности прошел в достаточно спокойной обстановке…Зав. кафедрой Микроэлектроники МИФИ профессор И.П. Степаненко (ИПС) был доброжелателен. Полагаю, что он не забыл тот памятный экзамен по своему курсу «Физика электронных приборов», когда он «отчислил» треть моей группы, а я получил на этом экзамене «хорошо»! Вот и этот экзамен был сдан, в конце-концов тоже на «хорошо». Печалится было не о чем - «отлично» в те времена на кандидатском экзамене ИПС не ставил практически никому… Между прочим, он великолепно музицировал на фортепьяно и знал, что я пою в мужском хоре.

Энтузиазм у хористов остался! Иначе не смогли бы мы так долго существовать как мужской хор… Это точно.

В KДС нас ожидала встреча с давним знакомым, профессором и народным артистом РСФСР И. Г. Шароевым. Во всех концертах, где было нужно показать массу самодеятельных коллективов и вообще сделать грандиозное по масштабам представление (прим.: как сейчас говорят грандиозное шоу!), он занимался сценарием, режиссурой

Я впервые услышал об этом режиссере от Э.М. Рывкиной в 1971 году. Тогда ребят нашего хора нарядили в кожанки, а женский состав другого хора (прим. ВАЛа: уже не помню, что это был за хор…) изображал революционных гимназисток! И мы вместе, кажется обнимаясь на сцене…, пели популярные революционные песни. Тех, кто участвовал в этом «революционном» концерте, к этому моменту осталось уже немного (прим. ВАЛа: прошло, выходит, где-то около семи лет…), поэтому теперь новому поколению хористов предстояло пройти проверку на прочность репетициями и концертом в KДС.

Игра в «козла» на репетициях в КДС!
Репетиции в КДС проходили в весьма напряженной обстановке. Утренний прогон концерта начинался где-то около 9.00 утра прологом - с участием нашего хора. Потом в течение где-то полутора часов мы были свободны до начала второго отделения. Кончался прогон концерта далеко за полдень финалом, в котором участвовали все участники. Небольшой перерыв, чтобы успеть перекусить в банкетном зале КДС, и… все сначала! Кончали репетицию, полностью вымотавшись, поздно вечером…

Перерывы и паузы между выходами на сцену КДС каждый хорист проводил в соответствии с наклонностями своего характера. И хотя тетя Фира призывала нас не терять времени даром и заниматься учебой (прим.: или даже подготовкой к сдаче «кандидатского минимума» по специальности?), делать это было все же довольно трудно. В холлах КДС было шумно: на одном этаже репетировали танцоры, отплясывая под зажигательную грузинскую мелодию, на другом – курсанты военных училищ репетировали под «медь» духового оркестра… Скрыться было можно лишь в туалете, либо, проскользнув мимо строгих охранников, в зимний сад. Как умудрялись старики-хористы в прошлых репетициях и концертах в КДС (смотри воспоминания Валентина Скокова!) пробираться на крышу и там загорать, для меня до сих пор остается загадкой. Я пытался тогда, но мне не удалось…

Мифисты-хористы – народ находчивый: в перерывах, оккупировав столики, они играли в «козла» в домино под изумленными взглядами окружающих (прим.: наверное теперь уже можно считать, что игра в «козла» в перерывах репетиций такая же «вечная» хоровая традиция, как ритуал приема первокурсников в «настоящие» хористы при свечах!)!

А к вечеру хористы из мужского хора МИФИ распаковывали гитары и пели для себя (прим.: очевидно – для души!) и для окружающих. По-видимому, не утолив жажду пения… Ведь вокруг было так много симпатичных девушек из самодеятельности (прим.: кажется кто-то из тогдашних хористов, скорее всего это был Володя Белоусов, познакомившись в холе КДС с девушкой из Белорусской консерватории, и даже женился… тем самым, последовав примеру Валентина Скокова, который десятью годами раньше в качестве жены нашел на таких же репетициях в КДС студентку консерватории – хористку из хора молодежи и студентов Москвы).

На этом концерте, кроме участия сводном хоре и массовках, мы могли бы выступить и с сольным номером. За лучшее исполнение «революционной» песни «Ленину» на всесоюзном фестивале-конкурсе самодеятельных коллективов мы были специально отмечены высоким жюри! Но, когда нас утром 30 мая вызвали на прослушивание для сольного номера, то на сцене КДС удалось собрать только 32 человека… Тетя Фира была очень огорчена и пыталась отшутиться. Она сказала профессору Шароеву, с которым была хорошо знакома, «что это собрался «хор отличников». Но это не помогло… В сольного номере мужскому хору МИФИ было отказано! Как вы думаете, кто был среди этих «отличников»? Вспоминаю лишь некоторых: А. Блинов, В. Саркисян, В. Резников, А. Кукушкин… Может, кто из тогдашних студентов напомнит о своем участии в «хоре отличников» на сцене КДС?


Это сообщение отредактировал VAL - 10.01.2007 23:15

И, наконец, концерт…
Последняя репетиция вечером 1-го июня проходила в присутствии зрителей.

А потом было два концерта, 2 и 3 июня. Первый концерт был правительственным. На нем присутствовали члены Политбюро Ц ПСС во главе с генсеком Брежневым, члены правительства и Верховного Совета СССР.

Любопытная деталь: во время исполнения концертных произведений сводным хором за дирижерским пультом в оркестровой «яме» было несколько женщин… Вероника Дударова (прим.: В. Дударова – единственная женщина – руководитель и дирижер симфонического оркестра Московской областной филармонии) и единственная женщина - руководитель мужского хора - тетя Фира. Там же был главный дирижер сводного хора Народный артист СССР и один из самых маститых хоровых дирижеров – Владислав Соколов (прим.: про В. Дударову см. у Саши Kукушкина в его «Приближение к правительственной ложе…или «в объятиях Народной артистки!»). Я с удовольствием взял автографы у Дударовой, Соколова и других «заметных» людей на программке этого концерта. До сих пор жалею, что не взял тогда же автографа у тети Фиры, жизнь казалась тогда такой длинной….

Саша Rукушкин пишет, что всем участникам концерта вручили памятные часы с гравировкой. У меня есть эти часы! Но часы вручили на следующем туре фестиваля, в октябре 1977 года. Я храню эти часы как одну из дорогих мне хоровых наград в своем архиве. Часы известного Чистопольского завода, сделанные под «омандирские» тех времен. Про премии для участников концерта не помню. Полагаю, что эти премии участникам «ушли» в нашу хоровую кассу.

На репетициях концерта и, главное, на самих концертах, я, несмотря на все запреты, не расставался со своим фотоаппаратом, который держал в руках. Не помню точно, была ли это компактная «Смена» или мой «Зенит-Е», но сохранились уникальные фото, сделанные в финале концерта со станков сводного хора прямо в зал. Имеются и фотографии с девушками из самодеятельности… В холлах ДС! Наверное, еще нужно поискать фотографии хористов-доминошников тех времен. Ну, "козликов" из ДС..

Это сообщение отредактировал VAL - 29.01.2022 11:28

(1977) Приближение к правительственной ложе,
Александр Kукушкин, 2-й бас

Моментом максимального приближения к Правительственной ложе до сих пор является наше участие в огромном сводном хоре на сцене Kремлевского Дворца съездов (KДС) в Заключительном концерте лауреатов «Первого Всесоюзного фестиваля самодеятельного художественного творчества трудящихся» в 1977 году. Тогда в ложе присутствовал Генеральный секретарь Ц ПСС и его команда, а вскоре после концерта всем его участникам по списку выдали небольшую денежную премию и наручные часы с выгравированной памятной надписью. Если вспомнить, что в концерте участвовало много коллективов, приехавших со всей страны (думаю, несколько тысяч) и репетировавших в столице не менее недели, можно оценить масштаб материальных затрат на это мероприятие. Мне кажется, только культурная программа Олимпиада 1980 года перекрыла этот показатель.

Репетировали и мы, проникая в ДС по именным спецпропускам в назначенный час. Весь списочный состав на это мероприятие был по специальному письму освобожден от учебы и работы, причем не только в МИФИ, а повсюду (для не сотрудников МИФИ направлялись письма по их месту работы). Основное время уходило на ожидание вызова на сцену. роме участия в сводном хоре, которым руководил патриарх хорового дела,

Главный хормейстер концерта, Народный артист СССР Владислав Геннадиевич Соколов, нам представил и сольный номер. Им естественно оказался «Ленин» прибалтийского композитора Kалныня, «адаптированный» на совершенно новый русский текст, яркий, но весьма идеологизированный.

этому времени этот, музыкально «выигрышный» номер уже принес хору главный приз одного московского хорового конкурса с политическим оттенком.

После первых дней томительных ожиданий в коридорах ДС и репетиций пока только сводного хора (на сольный номер нас пока не вызывали) число дежурящих хористов постепенно снизилось (освобождение от работы для инженеров формально работало, но…). И вот на утренней репетиции 3-го или да-же 4-го дня нас срочно зовут на сцену на сольный номер. Набралось, включая и совсем молодых, не более человек 30-ти. Тогда это было явно недостаточно для полноценного звучания, особенно в произведении, требовавшем ударной мощи 70-80 певцов. Первое ощущение на огромной, музыкально «глухой» и потому всегда «подзвучиваемой» сцене KДС – сиротство и неуверенность в способности звучать в таком зале.

Рассредоточение по сцене усилило эту настороженность. Вместо обычной тесноты на станках и пения единым организмом, плечом к плечу, почти как в строю на воинском параде - до ближайшего партнера «рукой подать», а то и далее… Эсфирь Моисеевна смотрит на нас сиротливых из оркестровой ямы, поднятой до уровня нормальной видимости дирижера со сцены. За спиной Э.М. – узкое крутящееся кресло для дирижера оркестра. ресло довольно высокое и видимо неудобное для Э.М., она к нему даже не примерялась.

Примерно за час до этого то ли с этого кресла, то ли стоя рядом с ним, сводным хором сверхэнергично дирижировала художественный руководитель и главный дирижер оркестра Народная артистка СССР Вероника Дударова. Энергетика ее дирижирования вполне оправдывала ее высказывание: «в моем оркестре 100 женщин, а единственный мужчина - это я» (эту известную легенду рассказала нам Э.М. уже после этого происшествия).

Первые аккорды придали нам уверенности – звукооператор «поддал огоньку» так, что мы неожиданно для себя стали отчетливо слышать себя, причем не ближайшего соседа, а целиком. Этому помогли паузы между первыми лозунговыми, акцентированными фразами и даже небольшое эхо.

И вот вскоре после начала нашего пения за спиной Эсфирь Моисеевны возникает гренадерский (на фоне миниатюрной Э.М.) силуэт Дударовой. Она своими обеими мощными руками с запасом сзади обхватывает дирижирующую Э.М. и быстро буквально снизу вверх втаскивает ее на кресло. И отпускает... Э.М. продолжает дирижировать как ни в чем не бывало! Мы, строго повинуясь рукам Э.М., кто, быть может, затаив на миг дыхание, а кто - расширив глаза, поем все эти тревожные минуты без сбоев. И видимо неплохо, поскольку после окончания с любопытством смотревшие на нас из ямы музыканты оркестра, не менее человек 10-15, демонстративно приветствуют нас известным способом – стучат смычками по своим инструментам. Ну, а комплимент от самой Дударовой достался самой Э.М.

100-Праздника песни в Риге. Исполняется песня композитора Иманта алныня - Ленину_1973 (видео)
Источник: https://ok.ru/video/950062222026

Мужской хор участвовал в этом празднике, пел эту песню в составе многотысячного хора на Певческом поле в Риге. Я был там тоже...